Владимир Ермолаев. Движение на закат

Ермолаев В. Движение на закат : фрагмент романа // Дружба народов. - 2021. - № 7.
Читать: в «Журнальном зале», на сайте «Интелрос».
В анонсе номера:
Тема номера: Писатель как читатель.
Писатели — творец и герой, объект мемуаров и культурологических исследований, гетероним известного автора и персонаж нестареющего анекдота... — встречаются под обложкой июльской «ДН».
Цитата:
Это личная история. И я рассказываю ее самому себе. Есть много произведений, в которых автор рассказывает о себе. Но обращается к другим. Кроме того, он вписывает себя в социально-исторический контекст. А я всегда ощущал себя независимым от любого контекста.
Как тот старик в рулевой рубке парохода, что вынырнул из тумана навстречу «Мартинесу».
Рецензии:
«Произведение нужно прежде всего для самого автора», — констатировал в своих «Лекциях по истории словесности» отечественный литературовед А. Потебня... Такой зачин можно, наверное, предпослать любой книге, но мало где он окажется настолько уместен, как здесь — в предуведомлении к публикации фрагмента из романа рижского писателя, автора нескольких сборников верлибров, Владимира Ермолаева. Дело в том, что автор «Движения на закат» мастерски вскрывает это двуединство произведения, необходимого автору, и книги, предназначенной для читателя, и делает этот парадокс главной интригой романа. Ермолаев средствами литературы мыслит мышление писателя, задачу написания книги. Он анализирует тайну того, как строится соотношение между внутренним миром автора и вымыслом, обнажает приемы построения художественного мира, превращая исповедь в игру и в игре продолжая внутренний монолог. Это роман аналитический и лирический одновременно, читатель услышит и узнает тут отзвуки множества голосов мировой литературы, но от этого книга не утрачивает живой интонации искреннего экзистенциального высказывания, мастерски облаченного в яркую афористичную форму.

Игорь Эбаноидзе. Предисловие к роману // Дружба народов. - 2021. - № 7. - С.78 

«Только немногим удалось написать что-то действительно личное, свою «книгу непокоя». И кому же? Ницше? Кафке? Ионеско?». Такой вопрос задает себе или сам автор, или его герой, или призрак его читателя, что стоит у него за плечами, а прошлый – глядит из облаков, а будущий – прозябающим из-под земли ростком. Кто мы такие? Почему мы мыслим и пишем – фиксируем свои мысли? Еще сложнее фиксировать чувства: эмоция куда древнее мышления, это уровень не первозданного психизма, а первичного биоса. Владимир Ермолаев воссоздает, препарирует и потом опять воскрешает святая святых человека разумного – творческий процесс. Эта реконструкция тайны, на протяжении всего крайне интересного текста, что подобен дымящейся лаве, приводит к вполне естественному чувству изначального трагизма бытия. Ты писатель – твоя трагедия в невозможности эквивалентно высказать то, что хочешь. Ты читатель – ты вряд ли поймешь писателя, ибо ты – ДРУГОЙ; ты двойник, Doppelgaenger, и часто ты – отражение, двойник самого себя. Этот феномен незримого зеркала просвечивает сквозь текстовую толщу романа. Эта проза по-настоящему уникальна.

Елена Крюкова. Понять и полюбить время // Pechorin.net. - 2021 

Об авторе:

фото с сайта

 Владимир Константинович Ермолаев — латвийский поэт и прозаик. Родился в 1950 году в Иваново. Окончил Ивановское музыкальное училище по классу фортепиано и философский факультет МГУ, а также докторантуру Латвийского университета по кафедре истории философии. Опубликовал шесть сборников верлибров, первый же из них — «Трибьюты и оммажи» (М., «Культурная революция», 2011) — вошел в шорт-лист премии Андрея Белого. Печатался в журналах «Арион», «Воздух», «Интерпоэзия», «Даугава» и др. Последние тридцать пять лет живет в Риге. В «ДН» публикуется впервые.
Список публикаций автора в литературно-художественных журналах.
Роман Владимира Ермолаева «Движение на закат» вышел в издательстве «Культурная революция».

Ермолаев В. Движение на закат. — Москва: Культурная революция, 2021. — 432 с.

Аннотация:
В романе «Движение на закат» автор мастерски вскрывает двуединство произведения как необходимого автору и предназначенного для читателя, и делает этот парадокс главной интригой романа. В яркой, афористичной манере строя свое повествование, Ермолаев вскрывает тайну соотношений между внутренним миром автора и вымыслом, «поэзией и правдой», обнажает приемы построения художественного мира, превращая исповедь в игру и в игре продолжая внутренний монолог.